Наиболее успешной из всех довоенных была
хорошо подготовленная экспедиция 1924 года,
которую Воз. главлял подполковник Э. Нортон. Первая атака этой экспедиции была
быстро отбита. В лагере III
на высоте 6400м на альпинистов и носильщиков обрушился снежный буран,
температура упала до минус 30С. Двое носильщиков умерли, многие
обморозились, заболели и получили травмы. После того как установилась погода,
альпинисты сумели создать лагерь УI на высоте около 8200 м. Проведя там без кислорода спокойную ночь, 4 июня
на штурм вершины вышли двое Нортон и Сомервелль. Следует заметить, что на такой
высоте люди ночевали впервые.
Позже Нортон писал: «Мы
ползли, как черепахи, делом всего моего самолюбия было пройти 20 шагов без
остановки, но уже после тринадцати я был вынужден остановиться для
передышки...» При этом на каждый шаг Нортону требовалось по 8-10 полных вдохов.
Эверест
Когда Сомервелль отстал,
Нортон продолжал путь один, и тут, на высоте 8572 м (эта высота была уста.
новлена инструментальной съемкой), он столкнулся с самым трудным участком
маршрута, ведущим к вершинному гребню Эвереста. Эти последние 300 м по
вертикали и около 1000 м по протяженности были впоследствии названы «самой
длинной милей на Земле». Чтобы пройти эти метры, надо было преодолеть отвес. ный
взлет высотой около 50 м, так называемую «вторую ступень», или подняться по
крутому склону из совершенно гладких плит, покрытых сыпучим порошкообразным
снегом, где очень трудно организовать на. дежную страховку друг друга. Ведущий
же к вершине крутой кулуар был забит рыхлым лавиноопасным снегом. Технически
сложные участки, доступные опытным альпинистам на средних высотах, становятся
часто непреодолимыми на восьмикилометровой высоте. Итак, когда Нортону, по его
подсчетам, оставалось около трех часов пути до земной макушки, он отступил.
Предстояла последняя
попытка. Теперь все надежды были на вторую штурмовую связку, в которую входили
опытный альпинист, участник двух предыдущих эверестских экспедиций Д. Мэллори и
выбранный им в напарники молодой, еще недостаточно опытный Э. Эрвайн. 8 июня
1924 года, взяв с собой кислородное оборудование, эта двойка отправилась из
лагеря VI (8200 м) на штурм
Эвереста. Обратно они не вернулись.
Что же достоверно известно
о судьбе этих двух альпинистов, чьи имена и сегодня, почти через 60 лет,
известны всем специалистам и любителям высокогорного спорта, всем тем, кто
рискует отправиться на штурм гималайских гигантов? Последним их видел опытный
альпинист, геолог Н. Оделл. В то время, когда Мэллори и Эрвайн были уже на пути
к вершине, Оделл не торопясь поднимался к лагерю VI. Он хорошо переносил высоту и шел без кислорода.
Погода была облачной, вершина Эвереста в тумане. И вот тут с высоты 7900 м в 12
часов 50 минут, когда на какой-то момент туман рассеялся, Одел л увидел в бинокль
на снежном склоне двигавшиеся к скальному взлету гребня две темные точки. Он с
замиранием сердца следил за своими товарищами, но через минуту вершину снова
окутал туман. По мнению Оделла, связка была в 240 - 300 м от вершины, где-то в
районе непроходимой «второй ступени». Больше их никогда и никто не видел.
Оделла очень удивило, что времени уже много, а Мэллори и Эрвайн еще так далеко
от цели. Когда Оделл добрался до лагеря VI, погода испортилась, начался снегопад. Он вышел
из палатки, надеясь встретить возвращающихся товарищей. Видимость была плохая,
и он долго свистел и кричал, чтобы спускающиеся не проскочили мимо лагеря.
Затем погода прояснилась, вершину осветило солнце, но тщательные наблюдения
ничего не дали: ни альпинистов, ни их следов обнаружить не удалось.
Выдвигались самые разнообразные версии гибели Мэллори и Эрвайна, ставились разные вопросы: как, где и, главное, когда с ними произошло несчастье. Погибли ли они по пути к вершине, или, покорив Эверест, при спуске, застигнутые темнотой, замерзли на склоне без спальных мешков и палатки, или сорвались в пропасть. Участники экспедиции считали, что они погибли, возвращаясь с вершины. Однако аэрофотосъемки вершины, сделанные с небольшого расстояния, нe обнаружили никаких следов пребывания там людей. У погибших были фонари и магний, в случае вынужденной ночевки они могли подать сигналы, но сигналов Не было, а ночь с 8 на 9 июня была ясной.